На берегу Чернявского озера в Выборгском районе с давних пор стоит гранитный обелиск на месте имения ветеринарного врача Михаила Александровича Игнатьева. Его сын Александр был активным деятелем большевистской партии. Во время Первой русской революции на даче Игнатьевых был организован конспиративный пункт по хранению и транспортировке нелегальной литературы, в подвалах хранилось оружие. С этой дачей была связана и детективная история с 500-руб­левыми купюрами, экспроприированными легендарным Камо. Впрочем, обо всем по порядку…

 ДОМОВОДЫ И КУЛИНАРЫ
  На берегах озера Чернявское раскинулись Ольшаники (прежнее финское название Ахи-Ярви, что в переводе значит «Окуневое озеро»). Ныне это поселок в составе МО «Первомайское сельское поселение», состоящий из Ольшаников и Чернявского. Эти названия две части деревни Ахи-Ярви получили во время тотального пере­именования на Карельском перешейке в 1948 году. Наименование Чернявское дали в память гвардии лейтенанта И. А. Чернявского, погибшего в июне 1944 года в районе Кивеннапы (ныне Первомайское). Тогда и озеро Юля-Ярви также получило наименование Чернявское.
  В начале ХХ века в Ахи-Ярви появилось много домов-усадеб состоятельных петербургских дачников. Одним из них был Михаил Александрович Игнатьев. Он был выходцем из крестьян, впоследствии получившим чин действительного статского советника и потомственное дворянство. Как отмечает исследователь Павел Сюткин, Михаил Игнатьев был видным человеком в столице – директором Первой практической школы ветеринарных искусств и домоводства, основателем первой в России станции микроскопического исследования мяса и Городского мясного патологического музея.
  Жена Михаила Игнатьева, Аделаида Федоровна, происходила из дворянского рода Казимирских. В семье было трое детей – Александр, Дмитрий и Федор…
  В конце XIX века на почве общих профессиональных интересов Михаил Александрович познакомился с молодой преподавательницей кулинарии Пелагеей Александровой, ставшей вскоре спутницей его жизни. В 1894-1896 годах ее лекции с кулинарных курсов публиковались в журнале «Наша пища», а в 1897 году вышел ее главный труд – «Руководство к изучению основ кулинарного искусства», переизданный затем 12 раз как «Практические основы кулинарного искусства», в последний раз – до революции, в 1916 году. В 1927 году, уже при советской власти, книгу издали еще раз, но уже в сокращенном виде.
  В 1900 году Михаил Игнатьев и Пелагея Александрова официально оформили свой брак. Разница в возрасте была больше чем в два раза. Ему – за сорок, Пелагее – немногим больше двадцати. С 1902 года она печатала книги под общей с мужем фамилией и вошла в историю русской кулинарии как П.П. Александрова-Игнатьева.

 ТАЙНОЕ МЕСТО
  Имение Игнатьевых в Ахи-Ярви было настоящим райским уголком.
  «В восьмидесяти верстах севернее Петербурга, от станции Райвола (ныне Рощино – С.Е.) идет на восток шоссейная дорога, – говорилось в книге Ваграма Апресяна «Время не ждет», посвященной большевику Александру Игнатьеву и опубликованной в начале 1950-х годов. – Она прорезает рощи и сосновые леса, часто извиваясь, огибает овраги, лощины, каменистые кручи, холмы и мелкие озера, притаившиеся в лесных впадинах, то взмывает в гору, то летит вниз. На двадцать шестой версте дорога снова бежит в гору, и, точно по волшебству, неожиданно внизу открывается чудесное озеро Ахиярви.
  На берегу самого озера расположилось имение, полученное в наследство Аделаидой Федоровной. Из озера вытекает прозрачный ручей Пескарка и бежит по земле Игнатьевых, вливаясь в Ганнину речку, названную так по имени сумасшедшей старухи Ганны, живущей одиноко в соседнем лесу.
  Двухэтажный деревянный особняк с верандами, облицованный снаружи тесом и украшенный ажурной резьбой, завершался башенкой-балконом. Рядом с домом стоит сарай, позади изба работника Микко, поодаль – небольшой скотный двор и другие строения.
  Михаил Александрович вырастил на участке крыжовник, малину, смородину, сирень. Но больше занимался животными. У него была лошадь, две коровы, куры, утки, гуси. Он улучшал породы птиц, выводил новую породу свиней.
  По соседству в лесах водятся волки, лисы, лоси, зайцы, во множестве белки, дятлы, куропатки, изредка рысь. Что же касается многочисленных озер и прудов, рек и ручьев, то это сплошное царство рыбы».
  Во время Первой русской революции это райское место стало конспиративной базой революционеров. Причиной тому – сын владельца усадьбы Александр Михайлович Игнатьев. Еще в старших классах гимназии он приобщился к революционным идеям, 9 января 1905 года во время разгона шествия рабочих был легко ранен, что только закалило его волю к борьбе. А уже в начале 1906 года он вступил в боевую техническую группу большевиков.
  В январе 1907 года Александр Игнатьев стал главным организатором этой группы. В Ахи-Ярви, расположенном в Финляндии, недалеко от административной границы Великого княжества Финляндского, были устроены перевалочная база и склад оружия, динамита, бомб, транспортировавшихся большевиками из-за границы. После того, как в 1908 году деятельность боевой группы была свернута, оружие спрятали в тайниках в окрестностях дома Игнатьевых в Ахи-Ярви.
  Недаром спустя много лет «красные следопыты» занимались раскопками на месте усадьбы Игнатьева – искали оружие времен Первой русской революции. В свое время об этом подробно рассказывалось в детском журнале «Костер».

 ПОХИЩЕННЫЕ ДЕНЬГИ
  В 1907 году возле дачи Игнатьева в Ахи-Ярви большевики спрятали бутылочку с экспроприированной 500-руб­левой купюрой, которая впоследствии стала драгоценным экспонатом Музея революции в Ленинграде. Вот как было дело.
  Как отмечает петербургский историк Александр Калмыков, во время Первой русской революции для пополнения партийной кассы большевики нередко использовали вооруженные «экспроприации». Одной из самых прибыльных стал знаменитый Тифлисский «экс», совершенный 13 июня 1907 года. Тогда в результате дерзкого налета боевиков под предводительством Симона Тер-Петросяна (Камо) на экипаж, перевозивший деньги в Тифлисское отделение Госбанка, было захвачено 241 тысяч рублей. Из них 23 тысячи оставили на подготовку новых «эксов» в поддержку местных кавказских организаций большевиков, а 218 тысяч передали на общепартийные дела.
  Отчаянно рискуя, Камо перевез всю эту сумму из Тифлиса под Петербург. Деньги он сдал «узкой коллегии» Большевистского центра, в состав которой входили Ленин, Богданов (Малиновский) и Красин. Там 118 тысяч рублей мелкими купюрами решили оставить для расходования в России на издательские дела большевиков и помощь боевикам Камо в случае их ареста. Оставшиеся 100 тысяч были в 500-сотенных банкнотах, и сбыть их оказалось очень трудно, поскольку Госбанк сообщил номера похищенных пятисоток всем другим банкам и опубликовал их в газетах. С боем добытые крупные деньги становились не просто мертвым, но и опасным капиталом.
  Неоднократные попытки разменять эти купюры в России и за рубежом привели к арестам и конфискациям денег. Но оставалось еще около 90 купюр, то есть примерно 45 тысяч руб­лей. По поручению Красина с ними в феврале 1908 года на уединенной даче под Териоками «работала», то есть подделывала номера, 19-летняя студентка Училища технического рисования барона Штиглица Афанасия Шмидт (Фаня Беленькая), которая изготавливали для нужд Боевой технической группы (БТГ) большевиков фальшивые печати и паспорта. С одной из банкнот еще в самом начале работы произошел казус: первая цифра в номере вышла меньше остальных. Красин ее забраковал, но посоветовал в шутку: «Вы ее не уничтожайте, спрячьте и сохраните для будущего Музея революции»…
  На январском пленуме объединенного ЦК партии социал-демократов в 1910 года меньшевикам удалось вынудить Ленина согласиться на сожжение всех банкнот, которые не попали в руки полиции. Главный аргумент – история с похищенными деньгами, которая широко освещалась в зарубежной печати, бросала тень на всех русских социал-демократов.
  Что же касается испорченной банкноты, то ответственный организатор Александр Игнатьев вложил испорченную банкноту в бутылочку и, действительно, закопал на территории имения Ахи-Ярви. В конце 1920-х годов Н.Е. Буренин, первый ответственный организатор боевой технической группы и близкий друг Игнатьева, тайно откопал эту бутылочку (уже на территории Финляндии) и в 1934 году передал ее в Музей революции. Ныне она находится в коллекции его продолжателя-преемника – Музея политической истории России…

 РЕВОЛЮЦИОНЕР В ОБЛАСТИ ТЕХНИКИ
  Как же сложились судьбы людей, причастных к имению в Ахи-Ярви?
  С конца 1917 года усадьба оказалась на территории другого государства. Советскую Россию и Финляндию разделил «железный занавес», кроме того, на приграничных территориях шли боевые действия Гражданской войны.
  Владелец имения Михаил Александрович Игнатьев скончался в Петрограде 26 сентября 1919 года. Его супруга Пелагея Павловна пережила его больше чем на тридцать лет. В конце 1920-х годов, как отмечает исследователь Павел Сюткин, она даже еще продолжала трудиться по специальности – на Первых практических курсах по пищеведению и домоводству в Ленинграде.
  Федор Михайлович Игнатьев, как отмечает Павел Сюткин, в советские годы был директором школы, преподавал физику и математику. Дмитрий Михайлович ушел добровольцем в Красную армию и умер в марте 1920 года в военном госпитале. А Александр Игнатьев стал знаменит благодаря не только своим революционным заслугам, но и научной деятельности.
  В 1921-1925 годах он был торгпредом СССР в Финляндии. Одновременно с дипломатической работой занимался изобретательством: разрабатывал самозатачивающийся режущий инструмент, рабочая часть которого состояла из нескольких металлических слоёв разной твёрдости. Идею инструмента Игнатьев нашёл, изучая строение зубов грызунов.
  «А.М. Игнатьев принадлежал к числу тех людей науки, которые никогда не останавливаются на достигнутом, двигают науку вперед, обогащают ее новыми открытиями, поддерживают в науке все новое и передовое, – отмечал академик Н. Рубцов. – Игнатьев еще в юные годы вступил на путь революционной борьбы против русского самодержавия. Будучи революционером в общественной жизни, он проявил себя таким же революционером и в области техники. Ему принадлежат такие замечательные изобретения, как знаменитый оптический зенитный прицел, созданный им во время первой империалистической войны, лентосварочные машины, самозатачивающиеся инструменты: резцы-столбики, резцы-кубики, резец-мортира, бритвы, ножи, буровые коронки и т.д.».
  В 1925-1929 годах Михаил Игнатьев работал в советском торгпредстве в Берлине в качестве консультанта Металлоимпорта. В эти годы на собственные средства, полученные от продажи имения в Ахи-Ярви, Игнатьев создал лабораторию, в которой усовершенствовал свой самозатачивающийся режущий инструмент, получил патенты шести зарубежных стран. В 1929 году он перевез свою лабораторию в Москву, где им была организована Государственная союзная научно-исследовательская лаборатория режущих инструментов и электросварки.
  В 1936 году Александр Игнатьев, по официальной версии, умер естественной смертью. По слухам – будто бы был отравлен. В 1937 году был арестован сын Пелагеи Павловны – Павел, его обвинили по 58-й «контрреволюционной» статье. Приговор – «десять лет без права переписки». Правду о его расстреле в 1937 году родные узнали только в 1989 году из справки о реабилитации.
  После войны Пелагея пыталась вернуться в родной дом в Ахи-Ярви – он уцелел во всех войнах. Но новые местные жители быстро раскатали крепкий «буржуйский» дом на стройматериалы… Спустя годы на этом месте установили обелиск, рассказывающий о революционных заслугах Александра Михайловича Игнатьева.

 vesty.spb.ru